Премьер-министр Беларуси Андрей Кобяков 19 декабря в интервью агентству Reuters, говоря о попытках Беларуси обеспечить диверсификацию поставок нефти, отметил, что это естественно для страны, не имеющей собственных источников нефти, достаточных для обеспечения своих потребностей. Кроме того, как было сказано, эта тенденция обусловлена не только ограничениями поставок нефти во II полугодии 2016 года, но и с решениями, принятыми правительством России: условия поставки нефти для Беларуси как члена ЕАЭС через некоторое время выровняются с мировыми. А потому «нужно иметь возможность альтернативы, чтобы иметь возможность сравнивать».
В свою очередь вице-премьер РФ Аркадий Дворкович, комментируя газете «Ведомости» (от 27 декабря) подоплеку газонефтяного конфликта с Беларусью, подтвердил, что Россия двигается в этом направлении, хотя окончательный срок не назвал. Как было отмечено, что касается нефти, то российская сторона ранее заявила, что будет постепенно отказываться от экспортных пошлин на нефть.
«Но когда это произойдет, мы не знаем. А так как этих пошлин нет во взаимоотношениях с Беларусью, то их наличие для других стран белорусской стороне в плюс, и они опасаются быстрых изменений. Будем исходить из собственных национальных интересов, которые во многих вещах совпадают с интересами наших общих интеграционных формирований с другими странами, в том числе и с Беларусью», — заключил Дворкович.
Минфин РФ хотел радикально ускорить «налоговый маневр»
Поясним, о чем идет речь. С 2015 года Россия приступила к реформе налогообложения в нефтяной сфере. Суть реформы, получившей название «налогового маневра», — в снижении ставок экспортной пошлины на нефть, их постепенном выравнивании со ставками экспортной пошлины на темные и светлые нефтепродукты, а также повышении ставок НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых).
Цель маневра, как заявлялось, — дать возможность адаптироваться к резкому падению мировых цен на нефть и производителям нефти, и бюджету, не создавая при этом проблем для внутреннего рынка нефтепродуктов.
Налоговый маневр стартовал в России осенью 2014 года. Он предполагал, что в течение 3 лет ставки НДПИ будут повышаться и составят 766 российских рублей за тонну в 2015 году, 857 рублей — в 2016-м и 919 рублей — в 2017-м. Ставка экспортной пошлины на нефть снизится и составит 42% в 2015 году, 36% — в 2016-м и 30% — в 2017 году. Экспортные пошлины на нефтепродукты снизятся, на темные — повысятся. Пошлина на дизельное топливо в 2015 году была установлена на уровне 48%, в 2016 году — 40%, в 2017 году — 30%, на бензин — 78%, 61% и 30% соответственно. Пошлина на мазут в 2015 году была установлена в размере 76%, в 2016 году — 82%, в 2017 году она должна быть повышена до 100%.
Отметим, что разница в экспортных пошлинах на нефть и нефтепродукты была и пока остается драйвером роста нефтепереработки в Беларуси.
Таким образом, в 2016 году предполагалось снижать ставки расчета экспортной пошлины на нефть с 42% до 36%, но когда нефть снизилась до 50 долларов, правительство РФ во избежание снижения доходов бюджета скорректировало «налоговый маневр»: заморозило ставку экспортной пошлины на нефть на уровне 42%. В то же время НДПИ был повышен по плану, из-за чего увеличилась фискальная нагрузка на компании.
Летом 2016 года Минфин РФ активно обсуждал новые подходы к налоговой политике в нефтяной отрасли, вплоть до обнуления экспортных пошлин на нефть уже с 2017 года (остро стоял вопрос — чем наполнять бюджет). При этом компенсировать потерю маржи НПЗ предлагалась через механизм акцизов.
Как ранее уже писало издание «Белрынок», радикальный сценарий проведения налогового маневра стал бы шоком для белорусской экономики. Ведь сейчас Беларусь импортирует российскую нефть без пошлины, а экспортные пошлины направляет в свой бюджет (до 2015 года Беларусь перечисляла пошлины в российский бюджет, но после объявления РФ о «налоговом маневре» Минск потребовал компенсации, затормозив ратификацию договора об образовании Евразийского экономического союза (ЕАЭС). В итоге Москва пошла навстречу: согласно договоренностям, экспортные пошлины на нефтепродукты Беларусь будет направлять в свой бюджет вплоть до 2024 года).
В России считают, что таким образом российский бюджет субсидирует Беларусь. И объем этих субсидий при пошлинах на нефть на уровне 42% и среднегодовой цене Urals 45 долларов за баррель составляет 2,1 млрд долларов в год. Если же экспортные пошлины на нефть будут снижаться, а внутренняя цена российской нефти расти, то субсидии будут снижаться. Если же пошлину отменить совсем, то нефтяной трансферт упадет до нуля и Беларусь потеряет 1,9 млрд долларов.
Завершит ли Россия налоговую реформу «нефтянки»?
Предполагалось, что окончательно с дальнейшим сценарием налогового маневра в России определятся осенью 2016 года. Однако долгое время не было полной ясности, что будет дальше с налоговой реформой российской «нефтянки».
Ситуацию недавно прояснил вице-премьер России Аркадий Дворкович. В интервью газете «Ведомости» (от 27 декабря), отвечая на вопрос о контурах налоговой системы для нефтяников в 2017 году, он сослался на слова Путина, который «в послании четко сказал: никаких изменений не будет».
«Мы должны спокойно сесть и подумать, какой налоговая система должна быть в среднесрочной перспективе, но при этом не нарушать стабильность сейчас. Отдельные льготы могут предоставляться — у нас есть полномочия, мы ими будем пользоваться. Система меняется сложно, поскольку и нынешняя достаточно неплоха», — сказал Дворкович. По его словам, «в целом нормально получилось, по крайней мере она дала хорошие бюджетные доходы». «И раз добыча нефти до сих пор растет, значит, все не так уж плохо», — резюмировал вице-премьер.
На конкретный вопрос, как обстоит дело с завершением большого налогового маневра в нефтяной отрасли, Дворкович ответил следующим образом: «Это может случиться, а могут параметры остаться и на текущем уровне».
По его словам, изначально у правительства не было никаких планов снижать до нуля ставку экспортной пошлины на нефть — план был снизить ее до 30%, предусмотренных на 2017 год, как и записано в налоговом маневре.
«Нужно ли делать дополнительный налоговый маневр? Вопрос спорный. Пока мы вместе приняли решение, и президент нас поддержал: на 2017 год никаких изменений не планируется и на 2018-й, видимо, тоже, потому что вопрос непростой и есть большие риски», — отметил Дворкович.
Похожей позиции относительно налоговой реформы в нефтяной отрасли придерживается и министр энергетики РФ Александр Новак. В интервью газете «Ведомости» (от 20 декабря) он отметил, что предложение обнулить пошлины на нефть до конца не просчитано, и его последствия могут быть непредсказуемы.
«Во-первых, у нас много месторождений разрабатывается с использованием налоговых льгот по экспортным пошлинам, — шельф, тюменская свита, участки в Восточной Сибири и т.д., поэтому нужно будет перенастраивать всю эту налоговую систему. Во-вторых, при обнулении пошлин цена на нефть для российских НПЗ вырастает до уровня цены на внешнем рынке (с поправкой на транспорт). Это означает, что возникает риск существенного роста цен на нефтепродукты», — рассказал министр.
«Да, но Минфин хочет компенсировать это отрицательными акцизами», — парировал журналист.
«Во-первых, Минфин предлагает лишь частичную компенсацию, во-вторых, компании опасаются, что сегодня компенсация есть, а завтра нет. Таким образом, каждый раз придется решать, какую именно сумму из бюджета выделять компаниям, это получается уже субсидирование нефтяной отрасли», — заметил Новак.
Главная же проблема, по его словам, в том, что при обнулении пошлин проиграют нефтяные компании, которые закончили модернизацию НПЗ, а остальные потеряют стимулы для инвестиций. Поэтому говорить об обнулении пошлин можно только после 2021 года, когда основные программы модернизации будут закончены.
«Кроме того, к 1 января 2025 года у нас должны начать функционировать единые рынки нефти и газа в рамках EАЭС и нам нужно будет унифицировать наши таможенные политики. Если будет понимание, что у наших партнеров по EАЭС обнуляются пошлины, нам тоже нужно будет к этому времени поэтапно снизить пошлины до нуля», — отметил Новак.
При этом он согласился с тем, что низкие цены на нефть и налоговые изменения действительно негативно повлияли на нефтепереработку, «но сейчас, после решения ОПEК, цены начали расти, и это хорошая новость для нефтеперерабатывающих заводов».
Между тем известно, что компания «Роснефть» неоднократно просила правительство РФ отложить 100%-ные пошлины на мазут, которые вводятся с начала 2017 года.
«Мы обсуждали с компаниями завершение налогового маневра, и все согласились, что это нужно сделать, как и было запланировано, в 2017 году, в том числе ввести 100%-ные пошлины на мазут», — заявил в этой связи министр.
Что дальше?
В России после 2018 года налоговую систему ждут изменения — они могут коснуться и населения, и бизнеса. Напомним, о предстоящей налоговой реформе 1 декабря 2016 года объявил в послании Федеральному собранию президент Владимир Путин. Новые предложения должны быть рассмотрены в 2017 году, приняты — в 2018 году, заработать — с 2019 года и будут зафиксированы надолго.
Некоторые изменения Путин озвучил: упорядочить льготы, повысить их адресность, отказаться от неэффективных, чтобы стимулировать деловую активность. О первом повышении нагрузки уже объявлено: с 2019 года страховые взносы в ФОМС вырастут на 0,8 п. п. до 5,9%, общая ставка — до 30,8%.
Из бизнеса вследствие реформы налоговой системы первым может пострадать нефтегазовый сектор, отмечают эксперты. По оценкам, нагрузка на нефтяников и «Газпром» в 2017—2018 годах и так вырастет по сравнению с 2016 годом — почти на 600 млрд российских рублей. При этом в силе остаются основные варианты дальнейшей реформы в нефтяной отрасли — завершение налогового маневра в 2018 году (повышение НДПИ и снижение экспортных пошлин) и переход на части месторождений с НДПИ на новый налог, который зависит от дохода (налог на добавленный доход, НДД).
Таким образом, тенденция понятна — Россия взяла курс на постепенную отмену экспортных пошлин на нефть, но полной ясности, когда это случится, нет.
В этой связи отметим, что и «налоговый маневр» в России изначально был направлен на усовершенствование структуры внутреннего рынка нефти и нефтепродуктов, а также на модернизацию российских НПЗ. Однако резкое снижение цен на нефть привело к заметному изменению намеченных пропорций распределения доходов между нефтяниками и бюджетом, добычей и переработкой, а также между самими компаниями.
В результате российская нефтепереработка не смогла завершить модернизацию, а сам «налоговый маневр» вызывал много нареканий со стороны нефтяных компаний. В 2016 году маневр был правительством фактически дезавуирован: отменено запланированное снижение вывозных пошлин на нефть и нефтепродукты, повышен сверх планируемого уровня НДПИ на газ, а с апреля 2016 года — повышены акцизы на основные нефтепродукты.
Очевидно, что та легкость, с которой правительство России пересматривает ранее принятые «стратегические» решения, не может не вызывать сомнений в отношении долгосрочных и стабильных правил игры на нефтяном рынке в России. Понятно, что в такой ситуации белорусским нефтяникам лучше заранее быть готовыми к самому негативному сценарию.